Журнал скаутских руководителей "Опыт" №52

pp052.htm     Журнал "ОПЫТ" № 52  (1965г.)

ЕСЛИ НЕ МЫ, ТО НИКТО

/из письма начальника Европейского отдела Старшему скаутмастеру/
  Еще до недавнего времени мы терзали себя размышлениями о том, что мы мертвая организация, в Европе существующая только благодаря нашей благотворительной функции - раздобывали общественные деньги на организацию детского досуга и брали в лагерь кого было возможно. Казалось, что процент ребят и родителей, сознательно участвующих в русском скаутизме - ничтожен. Посмотрев правде прямо в глаза, мы убедились, что это не так: РЕБЯТА, хотящие стать русскими скаутами ЕСТЬ; РОДИТЕЛИ, желающие нам дать ребят ТОЖЕ ЕСТЬ. Все дело за нами самими, за руководителями.
  Наша первейшая язва заключается в том, что мы маловеры. Маловеры в плане живого духа, живого христианства и живой России.
  Мне могут возразить, что денационализация русской эмиграции есть несомненный и объективный факт, против которого бесполезно возражать.
  Да. Исчезновение организованного общества, полное исчезновение школы и даже постепенное закрывание церквей - всё это налицо, по крайней мере у нас, в Европе.
  Однако еще никогда не было такой тяги родителей и детей к этой последней русской национальной организации - какой является русский скаутизм - как теперь. Там, где мы хоть немного работаем, жертвуем собой, вращаемся между людьми, - к нам идут и на нас надеются. Вопрос жизни или.смерти эмиграции есть чисто духовный вопрос. Сейчас мы видим физическое существование и, как бы, духовную смерть. Однако, это нам только кажется, потому что - мы сами не имеем духа. Жизнь эмиграции есть сила веры и преданности своим национальным ценностям, жертвенная активность в духовном творчестве.
  Сейчас наступило уже во многих местах такое положение, когда отец, желающий, чтобы сын его был русским или хотя бы познакомился с Россией, может обращаться ТОЛЬКО к скаутам. Больше ему обращаться, просто некуда.
  И наша организация должна понять, что роль ее совершенно изменилась. Раньше, на фоне прочих общественных факторов, мы просили дать нам детей для организации полезного внешкольного досуга. Сейчас нас просят: "Возьмите нашего ребенка и дайте ему всё - и веру, и язык, и культуру, и Россию". У нас есть дети, которые только в лагере научились креститься, которые в 15 лет никогда не исповедовались, не знали, что такое Святое Причастие. Сейчас они с удовольствием поют всю литургию. Они не забудут, что мы им вернули и веру, и Россию.
  А вот картина - во Франции многие родители хотят, чтобы их дети были французами, а ребята в 15-18 лет вопреки им, и не уважая их оппортунизма, ХОТЯТ БЫТЬ РУССКИМИ. Куда они могут пойти? Только в юношескую организацию. Даже церковь постепенно переходит в Америке на английский, а во Франции на французский литургический язык - из миссионерских соображений, чтобы понятно было Слово Божие.
  В этих условиях наша организация может и ДОЛЖНА принять на себя смело, без страха и сомнения функции национального и духовного возрождения.
  Тогда, и только тогда у нас будут и ребята, и руководители, и родители.
  Я знаю целый ряд случаев, когда теряющая свое лицо русская семья снова становилась русской благодаря десятилетнему мальчику. русский, сентиментальный, но слабохарактерный отец посылает ребенка в скаутский лагерь. Но мальчик, почувствовав Россию, не понимает и не приемлет компромисса. Вернувшись из лагеря, напевая русские песни, он смотрит на родителей невинными и честными глазами, и спрашивает: "Папа, а почему мы говорим по-немецки? Разве мы не русские? Папа, почему ты никогда не крестишься?"
  Процесс, который раньше шел сверху вниз, от дедов и отцов к детям, сейчас должен идти снизу вверх, и он так и идет в целом ряде случаев, потому что дети, чистые сердцем, не переносят фальши.
  Мы, т.е. руководители сейчас плохо подготовлены для осуществления падающей на нас миссии, быть руководителями национального воспитания /подчеркиваю - при полном проведении чисто скаутского содержания и метода/.
  Мы должны развивать, направлять и обогащать национальное сознание в ребятах, т.е. чувство принадлежности к России, к ее вере, ее историческому прошлому, ее исторической судьбе сейчас, ее культуре; развивать любовь в ее облику, радость от ее величия, горе от ее падения, готовность служения России.
  Мы ведь стоим на пороге духовной пустоты. К нам обращаются родители, или прямо их дети в надежде найти в нас помощь перед лицом страшного, опустошающего лозунга нашего времени: "МОЯ РОДИНА ТАМ, ГДЕ ХОРОШО ЖИВЕТСЯ".
  Нравственное сознание, в первую очередь - молодежи, бунтуется против этого чувства национальной и духовной бессодержательности, ищет своего самоутверждения. Но современная Россия /СССР/ низведена до роли варварского врага всего человечества, беспринципного, жестокого, богохульного и безнравственного урода. Такое впечатление черпает наша молодежь из внешней среды, из западных газет, журналов и радиопередач, фильмов и книг.
  И, все-таки, часть этой молодежи хочет быть русской, чтобы не подвергнуться опустошению "Ивана, не помнящего родства".
  Поэтому нам рано готовиться к смерти организации, рассчитывать годы, оставшиеся до ее кончины.
  Идеей нашей работы должна быть идея жизни, нашей жизни, жизни наших, нынешних ребят, а не следующих поколений.
  Жизнь требует от нас вдохновения в передаче новому поколению идеи живой России. И на этом мы срезались, а не на "объективных" причинах.
  Когда я читаю тошнотворные рассуждения о "чистом" скаутизме, о неизбежной /для некоторых/ "порции" христианства или об историческом "пайке" в наших разрядах, я чувствую, как мы далеки от нашей нынешней миссии. К сожалению, дискуссия о программах разрядов редко выходит за эти рамки. Но основная творческая задача нашего поколения русских скаутских руководителей заключается в развитии духовной силы национального самосознания.
  Наши новички любят Россию такой любовью, какую можно чувствовать к лично незнакомому предмету любви. Так, как можно любить то, о чем наслышался, как можно любить общий облик героя определенного типа, которого, однако, в жизни вообще не встречал, как можно любить сочетание красок или музыкальную гармонию. Им, даже тем, кто никогда в жизни не был в церкви, по духу ближе монастырская вечерня в полутемном храме, чем парадная католическая месса с гремящим органом и звенящими колокольчиками. Словом, они сохранили в себе общие черты национальной интуиции.
  Мы должны их довести до того,
  а. чтобы они нераздельно отожествляли себя с конкретной, прекрасной и громадной страной, объем, характер и жизнь которой они ясно видят перед глазами;
  б. чтобы отожествляли себя с великой нацией, корнями своими уходящей в незапамятные века, имеющей тысячелетнюю писаную историю, принявшей Свет с востока и распространившей его на 1/6 часть суши, создавшей путем духовной - монастырской, культурной, хозяйственной - экспансии величайшую империю в истории нового времени;
  в. чтобы чувствовали себя наследниками, представителями и продолжателями православного восточного христианства, продолжающего и в наше время поражать религиозное сознание всех христиан всех исповеданий своей потрясающей мистической духовностью, монастырской аскезой и скромностью;
  г. чтобы узнали, поняли, почувствовали и поверили, что их родные предки - блистательная русская интеллигенция - в течение всего прошлого столетия и вплоть до кровавого 1917 года владели умами всех интеллигентов всего культурного человечества. Чтобы знали и понимали, что и сейчас ни один человек в мире не смеет называть себя интеллигентом, если он не знает таких имен как Пушкин, Толстой, Достоевский, Чехов, Гоголь, Римский-Корсаков, Чайковский, Мусоргский, Соловьев, Бердяев, Бунин, Пастернак, Стравинский, Шостакович и т.д.;
  д. чтобы знали о безумном Ленине и о преступной партии профессиональных палачей, о мере крови, о десятках миллионов трупов, о концлагерях, колхозах, пионерах, комсомоле, о рабстве, голоде и лжи. Чтобы знали, что всё это происходит у них на родине СЕЙЧАС, в то же самое время, когда они спят, кушают, поют, играют, отдыхают;
  е. чтобы знали о второй мировой войне, о 5 миллионах русских солдат, отказавшихся защищать коммунизм, о Русском Освободительном Движении, его целях и судьбе, о послевоенных событиях в России;
  ж. чтобы руководители и старшая молодежь знала о современных процессах на родине, о течениях и стремлениях среди интеллигенции и молодежи в Советском Союзе.
  Я не могу представить жизнь нашего движения без всего вышесказанного. Но, все-таки, главный вопрос не "ЧТО", а "КАК".
  Даже тогда, когда мы кончим нашу дискуссию о программах, какие-то пункты введем, или какие-то исключим, постановка работы, т.е. внесение жизни в обязательную программу потребует
  - от нас самих,
  - от всех, кто хочет стать руководителем серьезной учебы и широкого методического творчества.
  Всё, что обязательно по программам надо знать, надо уметь рассказать, передать живо, с интересом, с перспективой в прошлое и будущее, на уровне интеллигентных детей, а на курсах - на уровне студентов университета.
  Надо совершенно порвать как с практикой "чистого скаутизма", так и с практикой "русской школы", и разрабатывать живой, выразительный, наглядный и идейный метод развития и питания национального сознания.
  Русским скаутом может быть - при прочих условиях обще-скаутского характера - ТОЛЬКО такой мальчик и такая девочка, которые знают русский язык или, как минимум, серьезно занимаются и хотят усовершенствовать язык.
  Руководителем может стать ТОЛЬКО тот, кто способен вести занятия - в том число занятия по родиноведению - на русском языке, кто достиг удовлетворительных знаний по родиноведению и обладает способностью передавать их ребятам.
  Из этого следует соответствующий вывод. Чтобы это не осталось только благим пожеланием, ОРЮР, как целое, в лице своего центра,
  а. заготовляет материалы, поднимающие родиноведение на должный уровень;
  б. разрабатывает методику национального воспитания, в том числе методику родиноведения:
  1. смело пользуясь новыми средствами - фильм, диапозитив, магнитофон, фотомонтаж собственного производства;
  2. используя культурную жизнь окружающего иностранного общества: фильмы, радиопрограммы, телевидение, концерты, оперу, театр, журналы, газеты, книги, доклады, пластинки и т.п. в той части, в которой они касаются России.
  Мы провели в последнем зимнем лагере первые опыты в употреблении диапозитивов, переснятых из книг, для иллюстрации докладов и бесед. Результат был удовлетворительный - повысилась и наглядность и выразительность, интерес, систематичность изложения темы, уровень.
  Мы привезли газетные и журнальные иллюстрации, и курсанты XXII КНО с интересом делали монтажи о современной жизни в Советском Союзе.
  Для меня совершенно ясно, что в инвентарь современного отряда должен входить проекционный аппарат и несколько сот диапозитивов для показа основных тем из нашей программы. Там, где временно на месте нет квалифицированного руководителя, там должен быть магнитофон, по которому, параллельно диапозитивам, передается беседа с пленки.
  При нашем нынешнем уровне жизни, особенно в Северной Америке и Европе это вполне доступно.
  Жук Вожак.

П Р О Б Л Е М Ы    Д Е Н А Ц И О Н А Л И З А Ц И И И

Н А Ц И О Н А Л Ь Н 0 Г О     В О С П И Т А Н И Я 
_____/продолжение/_____

До сих пор мы рассматривали преимущественно внешние /по отношению к отдельному лицу/ факторы, способствующие ассимиляции. Значительную роль, однако, играют и личные обстоятельства:
  - материальные - желание "встать на ноги", чтобы обеспечить семью или чтобы создать финансовую базу для основания таковой;
  - матримониальные - в результате отрыва от русской среды или случайного стечения обстоятельств, русская или русский вступают в брак с иностранцем и иноверцем, что, естественно, в большей или меньшей степени, меняет национальную ориентацию человека, препятствует ^ установлению чисто русского семейного уклада, осложняет воспитание детей в русском духе и т.д.;
  - этические соображения - чувство лояльности к приютившей стране.
  Также значительную роль играет и
  - конформизм, свойственный особенно молодежи, и
  - отрыв от церкви, происходящий вследствие общего понижения религиозного тонуса русской общественности, под влиянием материала, преподаваемого в местных школах, а также и по чисто житейским, бытовым причинам, как пресловутый "американский темп" жизни.
  Процесс денационализации усугубляется также и общеэмигрантской обстановкой -
  - утверждением мнения, что пребывание в положении политического эмигранта бесцельно, ибо нет практической возможности борьбы против коммунизма;
  - ощущением безысходности ожидания положительных сдвигов в СССР.
  Непонимание иностранцами русской проблемы лишает надежды на возможность крестового похода свободного мира против большевизма.
  Дипломатические, научные и иные успехи красных искореняют мнение, что СССР это колосс на глиняных ногах, который неминуемо должен рухнуть, то ли от взрыва народного негодования, то ли от собственной внутренней никчемности.
  А в самой эмиграции - церковноюрисдикционные расколы и раздоры, и неустанная политическая и общественная грызня вызывают отвращение и уход эмигрантов "в быт", подальше от общественного взаимного помоеобливания.
  Денационализации значительно способствуют и так называемые "соблазны заморских стран" - материальное благоденствие, в худшем аспекте своем притупляющее духовные запросы, извращающее иерархию ценностей и способствующее также и отрыву от страданий нашего народа, ибо, согласно русской пословице "сытый голодного не понимает", а, кроме того, зачем мучить себя мыслями о России - ведь этим ее не освободишь, а себе жизнь испортишь, да, кроме того, здесь живется очень уж неплохо и даже если когда-нибудь, кто-нибудь и как-нибудь /а моя хата с краю.../ свергнет коммунистов и установит свободный строй в России, то как же бросать все прелести заморской цивилизации и ехать в Россию, вероятно, жить в домах без парового отопления и без лифтов, в квартирах без стиральных машин, телевизионных приемников и холодильников.. Так думают очень многие из работающей, становящейся на ноги здесь нашей молодежи, русскость которых исчерпывается редкими посещениями русских танцевальных вечеров.
  Как мы уже говорили выше, молодежь, в значительно большей степени, чем старшее поколение, подвергается постоянному влиянию иноземной жизни, чужого языка, газет, книг, радио, кинематографа, друзей, развлечений, песен, школ, организаций, материального благополучия, карьеры - что же можем мы противопоставить этим влекущим и засасывающим факторам? Старшее поколение слишком занято своей сложной общественно-политической жизнью и слишком мало уделяет внимания подрастающему поколению. Количество церковно-приходских школ не в состоянии охватить всех детей; культурно-просветительная деятельность эмиграции не рассчитана на уровень и запросы молодежи; церковь не доверяет существующим организациям молодежи и пытается создавать свои, новые, раздробляя этим молодежь еще больше; русская пресса вообще о молодежи не думает, а молодежь, в результате, не читает русских газет и журналов; на книжном рынке нет книг для юношества, хотя находятся средства для разных мемуаров; для наших школьников нет современных учебников; организации молодежи существуют сплошь да рядом не благодаря общественной поддержке, а при полном отсутствии таковой и вопреки инертности старшего поколения, и многочисленность их, искусственно поддерживаемая, с вытекающей из нее слабостью каждой из них, происходит, главным образом, не из-за взаимного антагонизма молодежи, а вследствие любоначалия и "принципиальных установок" их старших возглавителей, переносящих в ряды молодежи рознь, царящую в общественном мире старшего поколения.
  Общая картина нашей эмиграции, в частности в том, что касается положения молодежи, весьма неутешительна. Если немедленно не будут предприняты решительные шаги для оздоровления отношения эмиграции к школьному и внешкольному воспитанию детей и молодежи, то положение может весьма скоро стать безвыходным.
  Руководителям внешкольновоспитательных организаций необходимо осознать, что как жертвенны они бы ни были и какие героические шаги бы они ни предпринимали в отношении сохранения и воспитания кадров воспитателей и совершенствования своей педагогической системы, и жертвенность эта, и кадры, и методика будут не нужны, если вся эмигрантская общественность не окажет должной моральной и материальной поддержки силам, борющимся против денационализации, не выразит своей озабоченности вымиранием и вырождением эмиграции.
  Из-за инертности эмигрантской общественности, а отчасти и вследствие перегруженности организаций внешкольного воспитания своей внутренней работой, последние, как правило, работают в состоянии почти полной деловой изоляции от общественности. Вместо того, чтобы быть теснейшим образом связанными со всеми живыми общественными силами, внешкольновоспитательные организации превращаются в замкнутые рыцарские ордена, в частное дело замкнутой группы преданных своему делу активистов. Организациям внешкольного воспитания необходимо приложить все усилия для того, чтобы творимое ими дело стало достоянием общественным, чтобы общественные организации чувствовали себя морально обязанными проявлять живой интерес к их деятельности.
  Организациям внешкольного воспитания необходимо отдать себе отчет в том, что их будущее можно рассматривать лишь в общих рамках будущего самой эмиграции. Поскольку в настоящее время эмиграция находится явно в идейном и деловом тупике, все живые силы ее - а организации внешкольного воспитания, бесспорно, принадлежат к разряду таковых - обязаны выйти из своей скорлупы и решительно включиться в процесс оздоровления и духовной мобилизации эмиграции. Полумеры лишь смогут продлить агонию, а поэтому оправдано лишь открытое и широкое выступление, максималистическое по характеру, направленное к отмежеванию балласта от способного к жизни. К числу первичных факторов в этом наступлении следует отнести убедительную пропагандную кампанию, адресованную как всей эмиграции в целом, так и отдельным ее группам, подчеркивая
  - историческую миссию эмиграции
  - порочность денационализации и приспособленчества
  - наличие в эмиграции живых сил
  - конечную общность интересов и преступность любого деления, почкования и междоусобной брани
  - возможности выполнения рели эмиграции в текущем глобальном конфликте
  - необходимость сотрудничества между всеми живыми силами эмиграции в основных вопросах, к каковым принадлежит вопрос национального воспитания подрастающего поколения
  - достижения других национальных антикоммунистических эмиграций
  - что без воспитания смены эмиграция обречена на гибель!
  Мы обязаны добиться того, чтобы каждая организованная сила эмиграции /церковь, политические, культурные, общественные, военные, бытовые, деловые организации, пресса, школы и т.д./ считала своим национальным долгом уделять свое внимание, оказывать моральную и материальную помощь организациям внешкольного воспитания, причем оказывать эту помощь справедливо, равномерно, помогая всем борющимся за национальное воспитание молодежи.
  "В бюллетене Представительства Российских Эмигрантов в Америке /№ 5, май 1963/, председатель Представительства С.С.Белосельский, в статье, озаглавленной "Трагедия эмиграции" сетует о "вековечной проблеме взаимоотношений двух разных поколений, проблеме "отцов и детей", констатируя отсутствие в эмиграции молодой смены. Автор ставит перед российской эмиграцией следующий вопрос: "Как же перейти, наконец, от слов к делу в этом трагичном для нашей эмиграции вопросе?" Берем на себя смелость дать конкретные предложения для разрешений этого вопроса, подчеркивая при этом, что для того, чтобы действительно предпринять РЕШИТЕЛЬНЫЕ шаги для разрешения этой проблемы, необходимо начать немедленно широкое наступление по всему эмигрантскому фронту на проблему денационализации и секуляризации молодежи, проведя полную мобилизацию всех живых сил.
  В частности, нам представляются исключительно сажными следующие мероприятия:
  В РАМКАХ ЦЕРКВИ
  Необходимо, чтобы на всех уровнях церковной администрации - приходском, епархиальном, синодальном - существовали и работали Комиссии, состоящие из духовенства, заинтересованных мирян, педагогов и представителей организаций внешкольного воспитания молодежи, по воспитательной работе с молодежью, в задачу которых входило бы:
  - изучение проблем школьного и внешкольного воспитания молодежи;
  - опека и содействие деятельности школ и внешкольновоспитательных организаций молодежи;
  - подготовка среди духовенства и светских лиц квалифицированных работников с молодежью;
  - издание учебных пособий как школьных, так и для организаций молодежи;
  - организация семинаров, совещаний и съездов как педагогов и руководителей, так и детей и молодежи;
  - обеспечение поддержки духовенством и мирянами деятельности школ и организаций внешкольного воспитания;
  - привлечение молодежи к более широкому участию в церковной жизни.
  Церковь, как высший авторитет, должна стремиться к консолидации сил, ограждающих молодежь от секуляризации и денационализации, поддерживая все центростремительные и сдерживая все центробежные, распыляющие элементы. Спасение наше не в количестве организаций, особенно - искусственно создаваемых, а в единении и укреплении жизнеспособных сил.
  Работники на ниве Христовой призваны более отчетливо, чем кто-либо иной понимать, что без самого энергичного участия Церкви в воспитании подрастающего поколения через несколько лет не будет смены ни духовенству, ни молящимся, и храмы опустеют.
  В РАМКАХ ОБЩЕСТВЕННОСТИ
  Все без исключения организации русского зарубежья - политические, военные, профессиональные, бытовые, благотворительные, культурно-просветительные и т.д. - должны, забыв в вопросе воспитания подрастающего поколения взаимные трения, совместно предпринять решительные шаги для поддержки сил, противостоящих денационализации молодежи - в первую очередь наших школ и организаций внешкольного воспитания молодежи; к числу таких шагов первостепенной важности можно отнести:
  - учреждение в обще-эмигрантском масштабе Центра, объединения или федерации всех внешкольно-воспитательныхорганизаций, с филиалами во всех крупных колониях эмиграции, одной из целей которого было бы создание комитетов содействия организациям внешкольного воспитания молодежи, к участию в которых были бы привлечены все организованные силы эмиграции; началом для основания такого общеэмигрантского центра молодежи могло бы послужить основание подобной федерации в рамках одной страны, или одного крупного города, скажем Нью-Йорка. Основатели подобной федерации приняли бы на себя инициативу создания таких центров и в других городах и странах;
  - учреждение в КАЖДОЙ организации Комиссии содействия воспитанию молодежи;
  - учреждение, в сотрудничестве с Церковью, ЦентральногоОбщественного Попечительного Фонда для справедливой, равномерной, материальной поддержки школ и организаций внешкольного воспитания;
  - принятие всеми общественными организациями на себя определенных, хотя бы даже минимальных, финансовых обязательств по отношению к Центральному Общественному Попечительному Фонду;
  - содействие изданию необходимых учебников, учебных конспектов, периодической и непериодической литературы;
  - привлечение молодежи к участию в общественной жизни.

В РАМКАХ РУССКОЙ ПРЕССЫ И ИЗДАТЕЛЬСТВ

В течение последних двух десятилетий русская заграничная пресса и издательства стали ориентироваться почти исключительно на "взрослого" читателя и писателя; в результате этого подавляющее большинство младшего поколения эмиграции совсем не читает ни периодической, ни иной литературы. О детях и подростках и говорить нечего - русских газет и журналов они в руки не берут, а русской книге предпочитают иностранную. Это и не удивительно, ибо, в основном, пишут старики для стариков, издают старики для стариков. Однако, по неумолимому закону жизни, придет время, когда ни читателей, ни писателей - стариков не станет. Что будет тогда с русским печатным словом?!
  Любое издательство должно быть делом коммерческим, а хороший коммерсант должен думать не только о сегодняшнем дне. Планируя издательскую деятельность не на столь отдаленное будущее необходимо надеяться и рассчитывать и на появление новых читателей. Их надо завоевывать уже сейчас!
  Поэтому можно порекомендовать нашим издательствам, чтобы:
  - издательские планы включали и запросы подрастающего поколения;
  - жизнь молодежи освещалась чаще и подробнее в нашей периодической прессе;
  - издатели относились более бескорыстно к просьбам о помещении объявлений и заметок о жизни и деятельности молодежи;
  - всё предназначенное для молодежи и детей издавалось по так называемой новой орфографии, учитывая, что при всех реальных и мнимых преимуществах старой орфографии к ней возврата нет.
  В РАМКАХ ОРГАНИЗАЦИЙ ВНЕШКОЛЬНОГО ВОСПИТАНИЯ МОЛОДЕЖИ
  Можно смело сказать, что организации внешкольного воспитания молодежи охватывают не более 10-20% детей и молодежи эмиграции; следовательно, для всех организаций открыто почти неограниченное поприще деятельности, и не может быть ни борьбы, ни конкуренции между отдельными организациями. Наоборот, для того, чтобы преодолеть инертность эмигрантской массы, с которой всем организациям приходится сталкиваться, необходимо самое тесное деловое сотрудничество между всеми организациями, борющимися за православное и национальное воспитание детей и молодежи.
  Организациям внешкольного воспитания молодежи следует:
  - создать, в общеэмигрантском масштабе, координационный центр, федерацию или объединение для обмена опытом и преодоления совместными усилиями общих препятствий;
  - уделить особое внимание тщательной подготовке своего руководительского кадра;
  - неустанно совершенствовать свои методику и программы работы;
  - широко использовать в борьбе с денационализацией
  современные методы, в частности цветную и бело-черную фотографию, кинематографию, магнитофонную технику. В наш век колоссальных технических достижений, которые окружают детей и подростков чуть ли не с колыбели, мощно воздействуя на их психологию, мы не смеем пользоваться архаическими приемами.
  Итак, подводя итоги, мы можем сказать, что разрыв между отцами и детьми, или даже между дедами и внуками, достиг своего апогея. В этой связи ставится с неумолимой силой вопрос дальнейшего существования самой эмиграции. Сегодня мы еще в состоянии вывести эмиграцию из тины прозябания на путь служения Отечеству, завтра уже будет поздно!
скм. А.Ильинский, нач. друж.,Нью-Йорк.


ПИШИТЕ В "ОПЫТ" - ДЕЛИТЕСЬ СВОИМИ МЫСЛЯМИ И ОПЫТОМ В "ОПЫТЕ"

Р О С С И Й С К А Я    М О Л О Д Е Ж Ь     В     Р О С С И И   И   В   Э М И Г Р А Ц И И

Перед Юношеским отделом Русского Студенческого Христианского Движения /Париж/ встают то же вопросы что и перец нами. Что значит, в наших условиях, быть русским? Что представляет собой наша молодежь на родине? Какие у нас возможности конкретного служения России?
  В этой связи не лишены интереса две статьи, опубликованные только что в первом номере журнала "BCTPEЧА", которые мы воспроизводим с любезного разрешения редакции.
  Первая из этих статей, передовица номера, принадлежит перу Вигена Арамовича Нерсесиана, бывшего в свое время скаутским руководителем в Берлине, а после второй мировой войны - руководителем Юношеского отдела РСХД. Авторы второй статьи - студенты Парижского университета: Андрей Краевич - медик, Михаил Соллогуб - экономист.
  Ред.
  Кто они? О молодежи в России мы знаем очень мало. Пытаемся представить себе их образ - интересы, жизнь, мечты. Сведения, которые до нас доходят, отрывочны, подчас противоречивы, поступают к нам через всевозможные разноокрашенные источники, и, тем не менее, мы можем, бесспорно, утверждать, что там появилась новая стихия, новая молодежь и новая сила. Как можно познакомиться с ними? Как можно получить целостное впечатление о них?
  Но такие же вопросы задают, несомненно, они там об эмигрантской молодежи. Как и чем живут наши братья за границей, выросшие на свободе? 250 человек парижской русской молодежи прожили больше месяца в Москве+/. Этот факт ошеломил московскую молодежь, и сегодня интерес к эмигрантской молодежи так же велик и может быть более значителен, чем у наших здесь. 

  +/Речь идет о молодежи, работавшей переводчиками на Французской выставке в Москве. 

  Как это ни странно, но этому несомненному влечению и стремлению к встрече, помимо чисто внешних географических трудностей, ставятся серьезные препятствия и здесь и там.
  Но что еще более странно, что и советское правительство и наше эмигрантское общество прибегают к совершенно одинаковым методам. Знакомство или искание знакомства с советской молодежью для подавляющего большинства наших родителей считается областью политической и даже как бы предательством по отношению к прошлому России; поэтому они стараются уберечь детей от такого "нездорового любопытства", от "политики".
  Так и в Москве: желание познакомиться или вести переписку с каким-нибудь эмигрантским молодым человеком - это ведь "политика" и очень опасно для карьеры советского юноши /18-25 л./.
  Тут же преподносится и психологическое давление - в таком виде:
  "Пора, наконец, выкинуть из головы этот назойливый факт существования вне пределов СССР каких-нибудь эмигрантов. Это просто отщепенцы, предатели и давно уже не русские; и думать об этих отбросах вредно не только для карьеры хорошего советского гражданина, но даже и для душевного равновесия".
  Разве это не то же, что мы слышим здесь: "Пора, наконец, выкинуть из головы этот миф России и наше российское происхождение со всеми осложнениями, которые только мешают нам жить спокойной культурной жизнью простого француза, немца или американца. Российский миф, несомненно, так же вреден для душевного равновесия хорошего молодого эмигранта".
  Есть еще и такое крайнее течение, которое формулируется приблизительно так. Была когда-то Россия - великая страна. Но в 1917 году она перестала быть. Самое ценное, что нам дала Россия, это православие в лице его святых и великих богословов. Благодаря самоотверженной работе наших богословов нам открылось новое поле деятельности. Потеряв Родину, потеряв язык, нам остается миссионерская задача. Внедрение и распространение французского, английского, немецкого православия. Поэтому нечего и связывать свою судьбу с современной Россией. Ведь самое главное Православие! Зачем смущать наших детей, несбыточным мечтанием стариков.
  Но молодежь с обеих сторон, несмотря на все препятствия, ищет встречи. Кто как не свои, смогут понять действительные чаяния российской молодежи?
  Что сможет получить российская молодежь от эмигрантской молодежи? Для российской молодежи эмигрантская молодежь есть неисчерпаемый клад не только конкретных знаний о другом мире, полученных на свободе, но самое поразительное это прирожденная способность эмигрантской молодежи думать свободно. Эмигрантская молодежь даже и не сознает, насколько именно этим она чарует своих сверстников в России даже и тогда, когда они не являются гениями науки или философии.
  А что может нашей молодежи дать знакомство с российской молодежью? - В самом процессе знакомства, это совершенно особенное ощущение своей собственной принадлежности к великому народу. Радость, наконец, избавиться от глубоко заложенного в эмигрантской молодежи ощущения бедных родственников, детей неудачников, и познать и приобщиться духу победы, заразиться духом победительным. Они смогут научиться не эмигрантски, а государственно мыслить. Мыслить в нормальных современных масштабах.
  Знакомясь с подсоветской молодежью, они смогут узнать, до каких глубин доходит жажда духа. Знакомясь с религиозными течениями, наша молодежь узнает, что Православие не есть только догматические тонкости, а есть жизнь и ежедневное геройство гонимой Церкви. Они узнают о способности российской молодежи уметь носить тяготи друг друга, способность прощать и способность быть движимым чувством дружбы и сострадания, выкованных в невероятно трагических трудностях.
  Как же нам знакомиться? Трудно. Но твердое желание и труд очень скоро будут вознаграждены захватывающим увлечением. Сегодня даже в "Комсомольской правде" можно найти полноценные материалы о советской молодежи. Литература, поэзия открывают тайники. Сейчас даже подпольная литература через 6 месяцев попадает за границу. Переписка. Поездки туристов. Советские периодические журналы чрезвычайно дешевы. Гораздо труднее советской молодежи знакомиться с нами. Эмигрантская печать очень мало дает сведений о нашей молодежи. Наш журнал должен заполнить этот пробел.
  Наш журнал должен перескочить все границы и найти отклик там. Дело каждого из нас искать эти пути.
  В.А.НЕРСЕСИАН.

СОВРЕМЕННАЯ   ЭМИГРАНТСКАЯ   МОЛОДЕЖЬ

Кто мы? Нечто особенное, некий необыкновенный зверь, существующий в едином экземпляре на всей земле. Мы французы - мы русские; у нас две родины: две в то же самое время.
  Эмиграция не умерла, не пропала. Те люди, которые уехали из России, наши деды, передали нам все то, чем они жили, и мы взяли у приютившей нас страны только внешнее, оболочку или мундир. Говорят "с волками жить, по-волчьи выть"; но где тут сказано, что надобно стать волком?
  Недалеко от Парижа существует кладбище - русское кладбище. Как сравнить эти цветы, травку, эти березы и елки с местными холодными надгробными плитами! Умершая эмиграция не согласилась стать французской. Живая же - тоже не сдалась.
  Существует несколько юношеских организаций. Они собирают молодежь и детей во имя разных идеологий.
  Некоторые считают себя национальными организациями. Они берегут русские традиционные ценности в области культуры, литературы и религии.
  Другие считают, что единственная живая связь с Россией - Православная церковь. Я принадлежу к такой организации, поэтому я могу подробно изложить ее основные идеи.
  Мы - русские за границей - сознаем огромную нашу ответственность перед Россией, как и перед Западом.
  Перед Россией мы считаем себя русскими и думаем, что наша задача состоит в воспитании детей и молодежи в православии, в связи с Россией и с русской культурой.
  Вторая наша задача - сохранение духовных, богословских и религиозных ценностей. Мы стоим за христианское понимание человека и воцерковление жизни. Этим основатели организации /которая стала духовным движением/ продолжали линию большого русского филосойско-богословского возрождения XIX и XX веков, в котором принимали участие большие русские мыслители, как Хомяков, Соловьев, О.С.Булгаков, Н.А. Бердяев, С.Л.Франк., Л.Шестов, О.В.Зеньковский.
  Мы думаем также, что изучение и знание западной мысли и культуры необходимы для нашей работы с Россией.
  Перед Западом стоит у нас двойная ответственность. С одной стороны, мы должны быть свидетелями России, показывающими ее настоящий лик; с другой - мы также должны принести Православие Западу, давно уже забывшему всё богатство Православия, в котором он, теперь очень нуждается...
  /следуют сведения о работе юношеских организаций, лагерях, журналах, Богословском институте, приходах и церковных школах, о русской периодической печати, о театральных постановках, концертах и вечерах.../
  ...Эмиграция имеет свою особую широкую, неугасающую жизнь.
  Но значит ли это, что мы создали для себя заколдованный крут, какие-то границы без таможни и паспортов, но за которые нельзя "чужому" проникнуть и из которых никто не выходит?
  Конечно, нет!
  Стоит просто посмотреть на действительность: родились мы во Франции, мы полноправные французские граждане: платим налоги, служим в армии, лечимся в госпиталях, учимся в школах и на факультетах. Для чиновников, мы такие же французы, как какой-нибудь Дюпон, даже если мы Ивановы или Сидоровы. И совсем не далеки мы от жизни страны: нам важно знать французские законы, участвовать в выборах, уважать гражданские правила жизни.
  В культурной жизни мы также участвуем: новый роман, новая пьеса или философское течение - мы о них спорим, как и все другие. Некоторые из наших отцов занимают ответственные посты и руководят различными отраслями французской жизни; некоторые отдали свою жизнь за Францию - французы чтут их память.
  Можно подумать, что мы, в сущности, ничем от других не отличаемся. Возьмем, скажем, шахматистов: для настоящего любителя шахматы составляют целый мир, целую параллельную жизнь. Возвращается человек с работы и просто его не узнать: этот серенький, маленький человек перерождается в председателя турнира, в изобретателя новых ходов; у него множество знакомых и друзей, о которых никто даже и не подозревал. Но тут-то весь и вопрос: одно шахматы или рыбная ловля - другое Россия.
  Мы русские, но мы не граждане СССР. Мы русские не по географии, не по бумагам. Быть русским, это значит думать просторно, решать мировые задачи и философствовать до поздней ночи. Россия - стихия, а не страна; мировоззрение, а не фольклор. Мы верим, что Россия может многому научить Запад, что Запад забыл или не знал то, чем Россия жила и, надеемся, живет.
  Эмиграция заключена в чужие рамки, но душа у нее русская. Невозможно отделить этот дух от реальных его явлений, от всего быта, и поэтому сохранилась у нас "внешняя" сторона России со всеми разными ее обликами, о которых я уже говорил.
  Россия! Магическое слово. Что ни писали, что ни говорили о русской душе, во что ее не превращали! Но факт тот, что из-за того, что русское все освещается новым светом, бледнеют обычные мерила: убили старуху, но тут же - "Преступление и наказание", зарезали ребенка - это "Борис Годунов": много сентиментальности, но много и правды.
  Нельзя человека подогнать под химические формулы или изучать его, как сибирскую бабочку.
  Поди-ка, объясни умирающему или влюбленному, что все это старо и пережито!
Много стран, и в особенности Франция, пошли по неправильному пути - по гладкому, все решающему. А теперь людям страшно свернуть с дороги. И все хорошо, все позволительно, все гениально, - лишь бы только это позволяло забыть и не думать. Но все труднее и труднее закрывать глаза на окружающее и все больше и больше нужно развлечений и удовольствий, чтобы заснуть.
  Поэтому у нас мало французов друзей; мы не находим с ними общих мест даже, не говоря об общих идеалах. Есть, конечно, "живые" люди, но их мало. Редко женимся на француженках: все не то, не то... Не можем мы забыть, что такое быть человеком, не можем мы забыть Россию.
  Настоящая Франция богата множеством исканий и откровений, слез, мук и радостей. Да, в этом смысле мы можем стать французами; к тому же, в этом плане, национальности не имеют никакого значения: не всем ли близок Декарт? Увы, нельзя жить прошлым, нельзя не жить общей жизнью. Теперешнюю здешнюю культуру не отделить от английской или американской, все серо и пусто, и никак с ним не сжиться. Нужна нам жизнь, нужны нам обычаи, привычки воистину человеческие. Не потому что прадед родился в России, не потому, что мать так воспитала, - мы русские по любви.
  Я знаю некоторых русских, поселившихся в Германии, в Бельгии, в Италии, в Англии. Повсюду тот же вопрос, те же проблемы и увы, та же "культура". Не надобно считать, что быть русским во Франции легко и просто. Многие, из нас потонули в среде, пропали, "офранцузились". Язык забывается, старые русские интеллигенты умирают, и некем их заменить. Работа, семья, машина, телевидение, дача - все это засасывает людей.
  Некоторые из нас были в СССР в качестве туристов или на разных выставках или на съездах. Они видели и пересказали, что и как в России сейчас; и они нам сказали, что, несмотря на все, Россия, о которой нам говорили в детстве, и Россия, где они были - та же.
  Я иногда задаю себе вопрос: "Не литература ли все это, не проще ли быть, как все?" И кажется мне, что все просто, и что нечего ломиться мне в открытые двери: нечего себе портить жизнь! Но люди болеют... но я знаю, что я умру, ...и все опять затягивается пеленой... и хочется мне ответа, а во Франции его нет!
  Андрей КРАЕВИЧ, Михаил СОЛЛОГУБ.

  О   РУССКОСТИ

Для сравнения с высказываниями, приведенными в предыдущей статье, посмотрим, как к тому же вопросу подходит человек поколением старше. Нельзя не почувствовать того, что между этими статьями общее - и это в них самое глубокое: все та же безграничная любовь к России. Но интересно продумать и то, в чем между ними разница.
  В 42-43 годах, еще во время войны, мне приходилось встречаться с так называемыми "национальными меньшинствами", заселяющими территорию России. Среди моих собеседников были люди совершенно разного происхождения: калмыки, таджики, узбеки, казахи... Одни говорили свободно по-русски, другие - плохо, а третьи вообще не говорили никак. На железнодорожных стоянках, в лазаретах, в переполненных солдатами вагонах, в солдатских кино мы вели разговоры на различные темы и, конечно, в первую очередь, на тему о будущем устройстве России. Это, как правило, всегда затрагивало вопрос об их отношении к России как государству и к русским, как главным носителям государственной идеи. В результатах этих разговоров я не только научился уважать хотя бы тех же калмыков, но был вынужден расценивать их зачастую выше многих коренных великороссов, и пришел к определенному заключению, что, по словам поэта, "родиться русским слишком мало, им надо быть, им надо стать"...
  Это фактически и является основной темой этой короткой статьи. Вам, несомненно, приходилось встречаться с людьми, гордо заявляющими, что они де, мол, русские. Слава Богу! Есть такие, что позабыли совсем, кто они. Скажите, как вам кажется, будет ли достаточно заявить во всеуслышание, что я, мол, русский, и почить на лаврах национального самодовольства? Не были ли более русскими те калмыки, которые в лагере Шляйсгайме, возле Мюнхена, отказались спустить русский флаг и ослушались приказаний УНРРА? Не был ли более русским узбек Наримов, который на вопрос немецкого майора ломаным немецким языком просто ответил: "...их рус..."? Не был ли доктор Сулиманов, таджик по происхождению, который в 1943 году в Волковыске (Белоруссия) устроил День русской культуры, присовокупив его к 25 января и собрал около полутора тысячи нацменов и власовцев, более русским, нежели мы с вами, считающие себя русскими только потому, что наши родичи жили в России, и мы сами родились не то в Белокаменной, не то в какой-нибудь Брусиловке?
  Многим из нас непонятно, что за русскость надо платить. Что русскость, как ценный металл надо приобретать тяжелым трудом. Не громкими криками, не фарсом и напыщенностью, а серьезной, жертвенной работой над самим собой, прежде всего. Ни Толстой, ни Гоголь, ни Аксаков, ни Тургенев, ни даже Гумилев не смогут дать нам достаточно русскости - она недрится в сознании своей национальной гордости, в ощущении невидимой, но прочной связи с Духом Вечной России, в постоянной связи с Православной Церковью, в ее вечном подвиге смирения и любви. Патриотизм, как таковой, будят очень малоценным, если будет исходить из неуместной кичливости и "себязнайства". Но патриотизм, исходящий из глубокой, бескорыстной любви к России, из христианской, православной морали даст нам право называть себя русскими, скромно гордится своим происхождением.
  Никакого зазнайства не было среди таджиков или узбеков, но было глубокое сознание ответственности, выпавшей на их долю, и я еще никогда не слыхал, чтобы хоть один калмык опозорил своим поведением имя родной страны. И уж, тем паче, никакого зазнайства не было среди миллионов русских солдат, скромно и жертвенно исполнявших свой содатский долг.
  Это они, наши тамбовские, рязанские, со всея Руси Великой спокойно смотрели смерти в глаза, зная, что "Москва за нами". Это они, всякие Митьки и Федьки, Ваньки и Пашки, имена их Ты, Господи, веси, шли воевать за Россию и гибли тысячами на поле страшной брани.
  "По древним обычаям только пожарища
  По русской земле раскидав позади,
  На наших глазах умирают товарища,
  По-русски рубаху рванув на груди..."
  Так писал Константин Симонов в 42-ом году. Где же тут кичливость? Где же зазнайство? Но сколько русскости, сколько патриотизма, какое высшее исполнение долга! Да, это они имели и имеют право называться русскими, своей грудью отстаивавшие Русь!
  Мы отстаиваем по иному нашу Русь. Не криками и не хвастовством, а серьезным усвоением русскости в своих сердцах. Пусть дети наши говорят по-русски, пусть они, да и мы сами придерживаемся наших русских обычаев, пусть церковь русская будет нам надежной опорой, пусть среди нас, как Пушкин сказал, будет "русский дух". Нам нечего падать духом и нечего робеть. У нас такое громадное наследство, что без всякого хвастовства можно оказать - другим и нечего равняться. Пусть наши соседи и сослуживцы знают о России, пусть они вас уважают - этим вы сделаете больше пользы русскому делу, нежели гордым "я лучше всех". Врагов у нас много, а друзей мало, поэтому каждый друг может считаться на вес золота. Чем больше таких маленьких золотых частичек будет, среди нас, тем скорее будет воскресение России.
  Даже у блатных и урок, которых мне приходилось встречать во время войны было больше русскости нежели у многих эмигрантских "стиляг" или "пижонов". Пойманный немцами урка сопротивлялся до последнего. Со своими друзьями делился тоже до последней крошки и, несмотря ни на какие моры и голодовки, не отказывался от своего русского имени. И всякие лестные материальные предложения покрывал громкими и очень увесистыми ругательствами. Может такой урка вовсе и не был никогда особенным патриотом, но в сложившихся обстоятельствах он становился русским, причем русским до мозга костей.
  Мы находимся в более благоприятных условиях. Нас никто не заставляет менять нашу национальность, нас никто не покупает и мы никому ничем не обязаны. Мы можем жить, как нам заблагорассудится. Но у нас есть много разных соблазнов. Совершенно добровольных и никем не предусмотренных. Может мы боимся потерять службу и стараемся не говорить по-русски, может наши дети так мало бывают дома, что мы не в состоянии заняться ими, может мы настолько заняты выплачиванием холодильника и автомобиля, что мы просто не можем помочь русским начинаниям и, в конце концов, очень возможно, что нам надоели все эмигрантские склоки? Но пусть все это нас не смущает. Ибо Россия воскреснет. И все, кто был и стал русским смогут с чистой совестью вернуться в край отцов. Будем помнить, что с новыми домами и "фордами", холодильниками и машинами нечего ехать домой - они не будут рекомендовать нашу русскость, но степень нашей национально-патриотической работы, наше отношение к России даст нам право называться русскими и гордиться своей страной.
  инс. Г.Моисеев (Св.Влад.листок,1958).


К ПОСТРОЕНИЮ МЕТОДИКИ НАЦИОНАЛЬНОГО ВОСПИТАНИЯ

Мы знаем, что исключительное значение ОРЮР на фоне всех остальных юношеских организаций зиждется на факте и идее русскости. Факт - мы русские. Родились ли мы в России или нет, приняли ли мы подданство той или иной страны или остаемся бесподданными, эмигранты мы или нет, хорошо ли или плохо говорим по-русски, но факт остается фактом - мы русские, естественно осознаем себя русскими. Нас сближает и объединяет этот факт и, в принципе, только этот факт. Иные факты и идеи могут тоже нас сближать, но могут и разделять, и, во всяком случае, не в них отличительная характеристика ОРЮР. Мы - скаутская организация? Но ведь в каждой стране есть своя, национальная скаутская организация, а методикой скаутизма пользуются, в том или ином ее виде, едва ли не все юношеские организации. Мы - православные? По всей вероятности в подавляющем большинстве своем - да, но в ОРЮР могут состоять - и состоят люди любого вероисповедания, А кроме того, при всей существующей в нас интимной и неразрывной связи между Православием и Россией, при всей исторической связи между ними, Церковь по природе своей не может быть национальной, и - слава Богу! - есть и могут быть православные англичане, французы, американцы... Наше же отличие - в своеобразном отношении к факту нашей русскости, в восприятии этого факта в неразрывной связи с вытекающей из него идеей служения России, служения сегодняшней, живой России. Этой идеей мы стремимся руководствоваться в нашей жизни и в нашей педагогической работе. Этой идеей спаивается наше братство. Этой идеей живет наше движение.
  Этой же идеей, естественно, пронизана и вся наша методика. Как бы это ни казалось парадоксальным, очень возможно, что с этим и связано отсутствие у нас конспекта КНО-КДР о Методике национального воспитания. Ибо в свете национального воспитания мыслится нами весь педагогический процесс. Мы говорим:
  "сейчас мы будем заниматься сигнализацией, завтра у нас будет беседа, а потом мы пойдем в поход", но мы не можем сказать "сейчас мы будем заниматься национальным воспитанием", может быть точно так же, как мы редко говорим: "сейчас у нас воспитание воли, а завтра возьмемся за воспитание чувств и разума"! С этой точки зрения можно сказать, что вся наша методика стремится к национальному развитию наших скаутов, так же как и к "всестороннему и гармоническому" их развитию, как говорится в наших положениях, - одно не исключает другого, а наоборот находится во взаимной связи. Воспитывая своих детей, мы, русские, естественно их воспитываем русскими. Отсутствие национального момента было бы несовместимо с органичностью и целостностью всего педагогического процесса.
  Тут мы подходим вплотную к одному из актуальнейших, по нашему мнению, вопросов, с которым, так или иначе, ми должны будем столкнуться, а наверно и не раз уже сталкивались в том или ином его аспекте: насколько мы русские? Насколько наши ребята русские? Насколько мы можем - фактически и принципиально - и насколько мы должны их воспитывать русскими, принимая во внимание конкретные исторические условия, в которых мы живем? Когда-то этот вопрос вообще не ставился. Помню, когда на юбилейных курсах БКС в 1958 году мы коснулись этой темы со Старым Волком, то, понимая теоретическую возможность постановки такого вопроса, он затруднялся и просто не мог осознать, как фактически такой вопрос может ставиться в нашей эмпирической действительности. Однако теперь, содержанием нашего ответа, или нежеланием или неумением найти ответ - во многом обуславливается наша работа и возможности ее дальнейшего развития. А если бы это был ложный вопрос?
  Однако вернемся к методике национального воспитания. Из того, что было сказано выше о ее сущности, можно было бы заключить, что никакой особой методики в этой области не существует и не должно существовать. Нужно ли доказывать порочность такого суждения? Вокруг нас достаточно примеров, со всей желательной наглядностью показывающих, куда приводит идеология, не коренящаяся в фактах и не воплощающаяся в соответствующей методике, - точно так же, как мы знаем, до чего доводит голая методика. Трудность здесь, пожалуй, в самом понятии методики, как таковой. В большинстве случаев вопрос перед нами становится совершенно ясно и предельно конкретно:
  "Я начальник отряда. Передо мной стоит задача провести сбор или поход. Надо подготовить программу. Следовательно, меня интересует, что мне делать на сборе и как мне это делать. Ответа я ищу в методике". Постановка вопроса совершенно естественная и вполне правильная. Разрешение же вопроса будет всецело связано с тем, какого рода ответ я жажду получить от методики. Если мой вопрос соскользнет в плоскость узкой прагматики и будет мною мыслиться в следующих терминах: "меня исключительно интересует, что и как сделать на сборе, и ни в каких других посторонних и отвлеченных соображениях я не нуждаюсь", то я могу быть спокоен - ответа мне методика не даст. Разведчики не макароны, методика - не поваренная книжка: класть ли макароны в холодную воду или в кипяток? Через сколько минут посолить? И что сделать в случае если подгорят?! Методику невозможно рассматривать как совокупность методов, искусно подобранных и соответствующим образом классифицированных, готовых к автоматическому их употреблению или даже приспособлению в зависимости от тех или иных условий давления и температуры. Методика никогда не исключает - и не может исключать личного творческого момента, подобно тому как, имея своим объектом жизненный процесс, она не может не мыслиться исключительно в динамической перспективе. Не может тут быть ни автоматизма, ни рецептов, ни стагнации -"раз и навсегда" усвоенных приемов. "Панта ри, - говорит Гераклит, - все течет, все меняется". Особенно это можно отнести к эволюции жизненных условий современном мире. Нормы и принципы пятилетней давности недействительны сегодня, потому что резко изменились исходные положения. И даже в то же самое время, что подходит в одном месте, не подходит в другом, а в том же самом отряде - Пете подходит одно, а Ване другое, а через несколько месяцев это может измениться вплоть до противоположного.
  Итак, построение методики предполагает непрерывный процесс постепенного накопления опыта, связанный с постоянным анализом его и сопоставлением с меняющимися условиями жизни, а также и с выявлением большей или меньшей постоянности тех или иных характерных моментов или явлений. Процесс этот происходит одновременно в двух взаимоподчиненных планах - личном и соборном: каждый руководитель, имеющий в первую очередь дело со своим собственным опытом, делится им со всем руководительским братством и, в свою очередь, питается опытом, накопленным другими. Однако ври всем богатстве и при всей разносторонности накопляемого опыта, методика никогда не будет самоценностью. Она будет приобретать ту или иную ценность в руках того или иного руководителя. Но пользование методикой, так же как и построение методики всегда будет творческим актом личности.
  Ерш.

КАК ТЫ ОТНОСИШЬСЯ К НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ

В РАМКАХ    О Р Ю Р

И   К   ВОПРОСУ НАЦИОНАЛЬНОГО ВОСПИТАНИЯ?

За последнее время в нашей среде оживилась дискуссия о путях дальнейшего развития нашего движения, о смысле и целеустремленности нашей разведческой жизни (см. тезисы скм. Селивановского, скм. Ильинского и др.). И, как ни странно, вопрос заключается не в том - "быть или не быть?", как это имело место в свое время на страницах "ОПЫТА" (см. № 29), а в том, как проводить национальное воспитание и какие конкретные задачи ставить нам перед собой в этой области.
  Не признак ли это некоего внутреннего оздоровления? По всей вероятности, наша дискуссия о "смысле и оправдании нашего дела" была актом малодушия, вызванным довольно понятным явлением. Воодушевленные правотой нашего дела, мощностью организации ("ОРЮР - самое мощное движение российской молодежи в зарубежье", помните?), опытностью и умением нашего руководительского кадра, почти целиком проведенного в послевоенные годы через КНО и КДР, мы рьяно взялись за дело во вновь открытых заморских Отделах и несокрушимо стали гнуть "линию ОРЮР" - против течения, наперекор неведомой нам стихии. Однако условия жизни оказались не теми, что мы могли предположить. А мы недостаточно и не сразу стали обращать на них внимание. И с первыми неудачами легко было из одной крайности перейти в другую: а нужно ли национальное воспитание? Есть ли какой-нибудь смысл в том, что мы делаем?
  Теперь, видимо, очухались. И нового опыта набрались - каждый в той стране и в тех условиях, в которых он живет. Вопрос методики и задач национального воспитания сам по себе не нов. Редко выйдет номер "ОПЫТА", в котором бы он не затрагивался так или иначе. Но условия нашей работы все время меняются. Поэтому хотелось бы постараться суммировать - на данном этапе - мысли руководителей и накопленный опыт, а м.б. и вывести из этого кое-какие "конструктивные" заключения.
  1. ОРЮР, по природе своей, организация национальная - российская. Что это значит в наших условиях?
  2. Как мы, руководители, сами себя определяем в национальной плоскости? Как это отражается в нашей повседневной жизни в туземной среде?
  3. Считаешь ли ты себя гражданином той страны, в которой живешь? Как это отражается на твоем национальном самосознании?
  4. Как ты воспитываешь - или собираешься воспитывать - своих собственных детей с точки зрения развития в них русского самосознания?
  5. Каковы, в этом плане, господствующие настроения в местной русской колонии и среди родителей скаутов? Чем эти настроения
  вызваны?
  6. Из каких соображений родители записывают своих детей или разрешают им записаться и работать в ОРЮР? Ожидают ли они специального влияния Организации в воспитании их детей русскими?
  7. Есть ли случаи, когда ребятам не дозволяют состоять в ОРЮР из-за национальной платформы Организации? Бывают ли конфликты
  с родителями на этой почве?
  8. Как можно сформулировать цель национального воспитания?
  9. Как сами ребята относятся к национальному вопросу (важно отметить, какое отношение в каком возрасте)?
  10. Имеет ли в этом отношении какое-нибудь влияние на ребят - и какое именно - туземная и местная русская среда?
  11. Как относится вообще туземная среда к русскому национальному вопросу?
  12. Каково влияние на ребят, в области национального воспитания,
  семьи, русской школы, туземной школы, церкви, туземного скаутизма?
  13. Что должно давать разведчество? Что оно действительно дает? Что может давать, и при каких условиях?
  14. Как осуществляется национальное самовоспитание руководительского кадра?
  15. Влияет ли ОРЮР на школу, церковь, семью, русскую общественность?
  16. В какой степени - по возрасту и происхождению - ребята владеют русским языком: кто плохо говорит, кто совсем не говорит, кто говорит свободно, кто - на жаргоне, кто свободно пишет и читает? Где научились? Имеется ли повседневная практика? Что делается
  в рамках ОРЮР?
  17. Есть ли возможность изучать русский язык в туземной школе?
  18. Что вы делаете с не говорящими по-русски? Принимаете ли таких в Организацию?
  19. Каким путем обновляется ваш песенный репертуар?
  20. Как поставлены у вас занятия по родиноведению?
  21. Практикуете ли вы следующие занятия:
  - колядование на Рождество?
  - русские народные танцы?
  - устройство спектаклей?
  - монтажи на исторические темы или о жизни в СССР?
  - посещение советских фильмов?
  - диафильмы, изготовляемые самими разведчиками? Как ребята относятся к этим занятиям? Каковы результаты?
  22. Как обеспечивается связь с современной Россией?
  23. Какие игры и в каком возрасте пользуются наибольшим успехом? 24. Интересуют ли наших ребят условия жизни сверстников в СССР?
  25. Как осуществляется конкретное служение России витязями и руководителями?
  26. Актуальны ли у вас следующие вопросы и темы:
  - русский/советский
  - бессмысленность, ненужность, вредность нац.воспитания?
  - при нац.воспитании у ребенка происходит "раздвоение личности"?
  - мы России не нужны и строим лишь себе иллюзии в искусственно нами же самими созданном эмигрантском мирке?
  27. Стесняются ли ребята того, что они русские? И наоборот?
  28. Постепенная денационализация. Как она у вас происходит и что
  вы думаете ей противопоставить? (вопрос Шмеля - см. ОП 50,стр.5)
  29. Какие вопросы вы считаете основными и самыми трудными?
  30. Как вы себе представляете дальнейшую судьбу и функцию эмиграции?
  Если хватило у тебя терпения дочитать наш вопросник до конца, то подумай, как лучше всего на него ответить? Отвечать можно не сразу на все вопросы, а постепенно; лично
  или коллективно, напр. всем кругом"БКС"; письменно, устно, по телефону, на магнитофонной ленте; анонимно или нет; отредактировав или предоставив этот труд нам... Но ответить
  нужно! Это не отвлеченная какая-нибудь теория, ничего общего не имеющая
  с повседневной действительностью. Это конкретные вопросы, нуждающиеся в твоем ответе...
  все в том же плане построения нашей методики национального воспитания.
  Кстати, было бы хорошо на те или иные вопросы получить ответы и от некоторых родителей.
  Редакция.

ПСИХОЛОГИЯ

ОТНОСИТЕЛЬНО "ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ГОЛОВОЛОМКИ"

В "Опыте" № 47, под заглавием "Психологическая головоломка" скм. Л.Артемьев поделился с нами конкретным случаем. Боюсь, что я поздновато собираюсь ему ответить. Но подобные случаи могут возобновиться, и мне хотелось бы поделиться мыслями, которые возникли у меня по поводу этого примера.
  I. Для какой категории ребят создана наша организация? В принципе ни для какой, или вернее для всех категорий. Однако трудно себе представить в обыкновенном отряде мальчика с парализованными ногами. Все ребята будут бегать, играть, ходить в поход, а у него только слюнки будут течь. Или тогда уж надо, как у французских скаутов создать для больных детей особые единицы, которыми будут заниматься руководители, витязи и старшие разведчики.
  Пока дело идет о физической болезни, вопрос разрешить еще довольно легко. Но если его перенести на почву психическую, тут все усложняется. Где граница между психически нормальным и ненормальным, между здоровым и больным?
  "Не принять - сознательно толкнуть ... (ребенка) идти по ложному пути" - да конечно! Но какую ответственность берет на себя руководитель, если он допускает в отряд психически больного. Разведческими методами он его не вылечит, зато его поведение может дать плохой пример другим и разрушить весь педагогический труд руководителя. Ведь все равно мы психопата ничего не лишаем, так как по болезни он не способен воспринять и усвоить то, что разведчество могло бы ему принести.
  Зато конечно если вопрос стоит в том: взять ли "тяжелую обузу на свою голову...", каждый руководитель должен ответить по совести, соразмерно его силам, может он взять или нет.
  2. Приступим теперь к примеру и предположим, что Таня вполне психически здорова и что руководительница пожалуй готова ее терпеть в отряде. Однако "девочки ее невзлюбили: "Или мы, или она!" - заявили они.
  Надо сказать, что редко вопрос так ставится ребятами ребром. Тем не менее, у каждого руководителя бывали случаи, когда приходилось выбирать между одним элементом отряда и всеми остальными. Часто слышна фраза такого типа: "Ведь если я у Пети буду допускать ругательный слова, все ребята начнут ругаться!" А с другой стороны руководитель отлично знает, что Петин отец каждый вечер возвращается пьяный и без умолку ругается, пока не заснет. Как же", живя в таких условиях, Петя может со дня на день избавиться от этой привычки?
  Как разрешить вопрос? В теории никак! Все зависит от руководителя, от его авторитета, от доверия, которое к нему питают разведчики. Если он всегда справедливый, они, может быть, почувствуют, что его снисходительность к Петиному пороку имеет особую причину. Он может им дать задание: "Ребята, главное сперва подружиться с Петей, втянуть его в нашу работу, а потом мы ему поможем избавиться от ругательных слов". Но ни в коем случае он не может раскрывать перед разведчиками личные и семейные вопросы ребенка, которые объясняют эту снисходительность. В таких вопросах они должны ему полностью доверять.
  3. Наконец задумаемся: как вернее подойти к такого рода ребенку? Ответ простой: с любовью. Применение более сложное.
  Вернемся, к примеру скм. Артемьева. Мы видим, что Таня - единственная дочь у матери и так как была болезненной, мать ей во всем уступала. Для настоящего психологического исследования эти сведения весьма скудные. Важно было бы знать: какова роль отца? есть ли братья или сестры, и какие с ними отношения? ... и т.д. ... и т.д....??? Во всяком случае, мы знаем, что в ее воспитании сделана одна большая ошибка, которую надо исправить.
  Необходимо, чтобы между Таней и руководительницей возникли сперва дружеские отношения. Для этого последней придется в течение некоторого времени, частично терпеть, частично дипломатически обходить оппозиционные реакции девочки. Она сможет употреблять для этого шутку, игру в "кошку и мышку" (в переносном смысле), избегая всячески прямой стычки. - Заметим по этому поводу, что воспитатели бывают такие же упрямые как ребята, что не упрощает их взаимных отношений. Этот первый этап, который можно назвать "этапом приручения", особенно важный в воспитании трудных детей.
  В нем руководительнице могут помочь остальные разведчицы, если они сумеют создать привлекательную дружескую атмосферу. В обратном случае - как это видно в данном примере - они сильно усложняют работу тем, что выставляют себя соперницами Тани. Сама же Таня, как только почувствует к себе такое отношение других, станет ревновать руководительницу. Одновременно она начнет нарочно ее испытывать, чтобы убедиться в том, что она ее любит. Тут руководительнице надо показаться еще более терпеливой, если она в силах это вынести. А то, лучше сразу расстаться с Таней, которая будет горько разочарована, если почувствует у начальницы раздражение, которое она сейчас же примет как неприязнь по отношению к себе. Это тяжелое Танино поведение прекратится лишь тогда, когда она убедится окончательно в том, что руководительница ее любит. Иными словами это со стороны ребенка бессознательная игра на струнках: если, несмотря на мое плохое поведение, ты меня не отбрасываешь от себя, значит, ты меня любишь; а пока я не буду убеждена, что ты меня любишь, я не буду тебя слушаться и буду всячески строить тебе каверзы.

Только пройдя окончательно это испытание можно начинать постепенно свое воздействие на ребенка, т.е. самый процесс перевоспитания. Когда Таня почувствует глубокую эмоциональную связь с руководительницей, она легче будет воспринимать ее замечания и критики, и легче будет исполнять ее просьбы. А главное ей захочется брать пример с нее, так как почувствует в ней настоящую силу духа, достойную подражанию. Тогда может быть другие разведчицы, заметив в ней перемену, перестанут с ней соперничать и примут ее в их среду. * * *   Выше предложенная схема эволюции остается, конечно, теоретической. Многое зависит от прошлого Тани, многое тоже от руководительницы и других разведчиц. Ведь по педагогике рецептов нет. - Нужно глубоко изучить каждый отдельный случай и к нему подойти особо.
  Однако надо помнить, что успешное воспитание или перевоспитание основывается на установлении искренней дружеской связи между педагогом и ребенком. Полюби ребенка, и он тебя полюбит; тогда ты сможешь ему помочь крепнуть и расти.
  ски.И.Коротков
(Бурундук).



МОЛОДЁЖЬ НА РОДИНЕ

ПЛАНЫ ЛЕТНЕЙ ПИОНЕРСКОЙ РАБОТЫ

Из ряда опубликованных советов и рекомендаций, даваемых пионерским вожатым этой весной, можно составить примерную картину организации летнего досуга ребят на Родине. В данной заметке мы будем говорить о планах, т.е. о том, как в принципе дело должно проводиться.
  ЗАГОРОДНЫЕ ЛАГЕРЯ:
  Они по-прежнему охватывают значительно меньшую часть пионеров. За время летних каникул через лагерь (мы бы сказали колонию) проходит несколько смен ребят.
  Участники помимо работы в кружках (напр. фотографов, кинолюбителей, радиотехников, биологов, моделистов и т. п.) должны пройти трудовое воспитание - например, помогать в соседних колхозах, выращивать овощи на лагерном огороде.
  Занятия спортом, завершающиеся соревнованием - олимпиадой, туристские походы, проведение лагерного праздника с показными выступлениями художественной самодеятельности и, конечно, "политическая нагрузка" также входят в программу.
  ГОРОДСКИЕ ЛАГЕРЯ:
  Желательно, чтобы каждая школа стала центром воспитательной работы с детьми летом. Ребята приходят сюда на весь день (напр. с 9-ти до 17-ти часов), получают два раза в день питание. Отпуска учителей должны быть спланированы с тем расчетом, чтобы 5 - 6 преподавателей, могущих руководить всевозможными кружками, проводить дополнительные занятия со слабоуспевающими учениками, оставались в распоряжении школы. Если своих пионерских вожатых у школы не хватает, то таковые могут быть привлечены из числа комсомольцев-производственников.
  Кружковая работа будет дополнена экскурсиями на предприятия, в совхозы, колхозы, музеи, выставки. Старшие ребята будут часто выезжать за город на уборку овощей. Затем в программу включаются встречи с героями последней войны, передовиками производства, старыми коммунистами; праздники дворов и улиц.
  Спорт в виде специальных секций (своего рода кружков) и создания футбольных и волейбольных команд - например, по местожительству. Затем состязание между отдельными дворовыми или уличными командами на первенство в городе.
  На базе спортивных стадионов могут быть организованы городские спортивные лагеря. Для этого необходимо пересмотреть порядок работы ДСШ. (детских спортивных школ), которые благодаря распределению отпусков тренеров должны продолжать работать в летнее время.
  Наконец надо отметить, что с лета 1963 года начали проводиться "профильные лагеря". В такой лагерь собираются ребята, интересующиеся одной определенной специальностью. Упомянутый выше спортивный лагерь принадлежит к такому типу начинаний.
  В деревне должны проводиться колхозные и межколхозные пионерские лагеря по тому же принципу что и городские летние лагеря.
  ТУРИСТСКИЕ ПОХОДЫ:
  В данное время в этой области почти еще ничего не сделано. Сейчас предлагается создать широкую сеть детских туристских баз и пунктов проката, обеспечить их необходимым оборудованием и туристским инвентарем. В крупных городах такие базы должны быть в состоянии давать на прокат туристское снаряжение. В каждом районном центре 3 - 3 специально выделенные школы смогут принимать туристские группы и отряды.
  Для придания этой работе воспитательного характера, необходимо разработать планы и маршруты походов и экскурсии по историческим местам, прикрепить к этим базам опытных инструкторов по туризму, вожатых и воспитателей.
  В заключение необходимо напомнить, что мы описали, как должен быть поставлен вопрос летнего отдыха советских ребят. На практике сама пионерская печать пестрит сведениями о том, что практика далека от теории.
  "Многие взрослые превращают пионерский лагерь в какой-то дом отдыха, куда ребят вывозят набирать килограммы".
  "Нередко бытует мнение, что в условиях лагеря, невозможно организовать сколь-либо серьезную кружковую работу".
  "В городе, где учится 4000 ребят, действовал всего лишь один городской лагерь... В нем было 40 ребят".
  "В некоторых областях и краях количество колхозных лагерей не растет, а даже уменьшается".
  "Туристские группы встречаются с трудностями в размещении, приобретении продуктов питания и туристского снаряжения, в организации экскурсий по историческим местам".
  Вот примеры того, что об этом пишет журнал "Вожатый".
  июнь, 1965 г. Лось.

В ПОМОЩЬ РУКОВОДИТЕЛЮ 
ИГРЫ ПО СКАУТСКОЙ ПРАКТИКЕ

СИГНАЛИЗАЦИЯ
  Игра между звеньями на большом пространстве. Каждое звено разделено на 4 группы. Расстояние между группами минимум 77 метров. Руководитель дает первым группам из каждого звена по заданию (причем разные задания для каждого звена), которое I-я группа должна передать по Морзе 2-ой группе, 3-ая группа принимает передачу и передает ее дальше 3-ей группе, 3-ья группа - 4-ой группе;
  4-ая группа принимает передачу и исполняет задание. Выигрывает то звено, которое первым выполнит задание и доложит об этом руководителю,
  ПЕРВАЯ ПОМОЩЬ
  Звенья выстроены параллельно гуськом, как для эстафет. Из каждого звена один разведчик лежит в 10-ти метрах перед звеном, "раненный в левую руку". У каждого раненого - судья. По сигналу первый из каждого звена бежит к своему раненому и накладывает ему жгут. Если жгут сделан правильно, он снимает его опять, бежит к звену и следующий член звена делает то же самое. Выигрывает звено, в котором все члены сумели наложить жгут и которое было самым быстрым.
  Примечание: Игры по скорой помощи никогда не нужно проводить на скорость, разве при "кровотечениях" и "искусственном дыхании".
  --- Все звенья стоят у старта. В 20-ти метрах от старта на земле лежит длинная веревка, которая изображает электрический провод. Под проводом лежат, на некотором расстоянии друг от друга, по одному члену из каждого звена. По сигналу звенья бегут к проводу и стараются освободить своего друга таким образом, чтобы их самих не хватил ток. Они должны найти сами способ как это сделать безопасно, с помощью того материала, который есть под рукой в лагере. Если судья решает, что еще одного члена звена хватил ток, тот должен падать в обморок. Выигрывает звено, которое первым освободит своего члена от элёктрического тока.
  УЗЛЫ
  Звенья построены как для эстафеты. У каждого разведчика в руках веревка - метр длины. По сигналу, первый из каждого звена привязывает веревку определенным узлом к своей ноге и передает конец веревки второму. Тот соединяет свою веревку с веревкой первого, обвязывает веревку определенным узлом вокруг своей ноги и передает в свою очередь конец следующему, и т.д. Когда все члены звена связаны таким образом друг с другом, звено бежит к судье, стоящего на расстоянии 50-ти метров. Выигрывает звено, которое первым добежит до судьи и в котором все узлы завязаны правильно.
  --- Бег от каннибалов. Звенья построены как для эстафеты. Первые из звеньев стоят у старта. Параллельно к линии старта, в 10-ти метрах от нее, обозначена еще одна линия. Пространство между линиями - глубокая река. Звенья, за которыми гонятся каннибалы, пришли к этой широкой реке, причем только один человек из каждого звена умеет плавать. Первый "плывет" на другой берег реки и бросает с того берега канат, второму. Тот должен обвязать себя мертвой петлей, и тогда первый тянет его на другую сторону. Потом очередь третьего в звене, и т.д. Выигрывает звено, которое первым переправится через реку.
  НАБЛЮДАТЕЛЬНОСТЬ
  Каждому вожаку дается задание идти на место, назначенное в лесу, в расстоянии километра от лагеря. Хорошо, если все вожаки идут в разные стороны. Через некоторое время руководитель собирает по тревоге весь лагерь и дает звеньям задание найти своих вожаков. Знаки, поставленные вожаком, должны начинаться в диаметре 20-ти метров от звеновой палатки и иметь отличительный признак своего звена. Выигрывает звено, которое быстрее всего найдет своего вожака и приведет его в лагерь
  (переработано для "Опыта" из американской книги: "Handbook for Scoutmasters", volume 2).


ЭХ, ДОРОГИ!

pp0523.jpg  
2. Край сосновый. 
Солнце встает. 
У крыльца родного 
Мать сыночка ждет.
4. Снег ли, ветер - 
Вспомним друзья 
Нам дороги эти 
Позабыть нельзя!
3. И бескрайними путями, 
Полями, степями, 
Все следят, следят за нами 
Родные глаза... 
Эх, дороги!


 ПУСТЬ СВИЩУТ ПУЛИ...

pp0524.jpg  
8. В нас кровь отцов-богатырей 
И дело наше право. 
Сумеем честь мы отстоять)2.р. 
И умереть со славой!)хор
3. Мужайтесь матери, отцы, 
Крепитесь жены, дети, 
Для блага родины своей)2.р. 
Забудем все на свете!)хор.
4. Не плачь о нас святая Русь, 
Не надо слез, не надо 
Молись о павших, о живых)2.р. 
Молитва нам награда)хор
5. Вперед же братцы, на врага 
Вперед полки лихие. 
Мы смело двинемся вперед)2.р. 
Да здравствует Россия!)хор


ДЕЛИМСЯ СВОИМ ОПЫТОМ

О РУССКОМ ЯЗЫКЕ НАШИХ ДЕТЕЙ

Разведчество сотрудничает с семьей, помогает семье. Но мало чего можем мы добиться без поддержки самих родителей. - Приводим выдержки из беседы с родителями дружины "Царское Село", Нью-Йорк.

Дети, с которыми нашим руководителям приходится работать, принадлежат, в большинстве случаев, к третьему поколению эмиграции, т.е. деды их родились в России, родители, главным образом, в Европе, а дети уже в Америке. Несмотря на столь продолжительную физическую оторванность этих русских семейств от Отечества, очень многие родители стремятся все же воспитать своих детей в русском духе, или, по меньшей мере, обучить их русскому языку и дать основные познания о России. Родители отдают детей в церковно-приходские школы, записывают в такие организации, как ОРЮР.
Руководителям нашим приходится сталкиваться с разными детьми:
  бывают такие (к сожалению, редко), с которыми можно смело беседовать на любую тему - они обладают достаточным запасом слов для того, чтобы понять любой разговор и принять в нем участие; бывают такие, что еле-еле лепечут по-русски - с трудом следят за рассказываемым им, ничего не могут записать, а отвечать по-русски на вопросы совсем не в состоянии. Чаще же всего встречаются дети, с которыми можно беседовать, но лишь в рамках очень ограниченных тем, круга домашнего обихода. Для сколько-нибудь отвлеченных тем совершенно нет у таких детей запаса слов. Все дети без исключения (а предположительно и их родители) переходят автоматически на американскую терминологию в играх, спорте, технических и научных вопросах.
  Все мы, и родители, и воспитатели должны понимать, что под влиянием местных школы, среды сверстников, улицы, прессы, радио и телевидения, детям об очень многих вопросах гораздо легче говорить на местном языке, так как им совершенно не приходится сталкиваться с русской терминологией в целом ряде областей - начиная с игр и спорта и кончая научными понятиями. Удивляться здесь нечего, так как даже в нашей зарубежной прессе, сплошь да рядом, журналисты, преимущественно из старшего поколения, пользуются совершенно неправильными выражениями (напр. - "выстрел нуклеонной ракеты" вместо "запуск ядерной ракеты").
  В эмиграции происходит естественный процесс выхолащивания языка: - неправильно употребляются некоторые выражения, многие слова забываются, утериваются нюансы, слова произносятся с неправильными ударениями, не говоря уже о том, что словесный фонд русского языка постоянно развивается, включая в себя все новые понятия.
  Долг семьи, стремящейся привить своим детям действительно полноценное знание русского языка - следить за тем, чтобы дети говорили по-русски как дома, так и со своими русскими друзьями;
  - говорить с детьми по-русски не только о чисто житейских вопросах, но и о происходящих в мире событиях, затрагивая различные области, чтобы создать у детей богатый и многосторонний запас слов;
  - привить любовь и интерес к русскому печатному слову;
  - стремиться обогащать и собственный лексикон, находя правильные русские выражения для замены слов, которые многие из нас перенимают с местного языка и которыми загрязняют свою речь.
  К сожалению, нам неоднократно приходилось наблюдать, как дети
  родителей, которые прилагают некоторые усилия для обеспечения детям русского воспитания, разговаривают с родителями по-английски. Родители считают, что нельзя детей все время "цукать", а то они и вообще русский язык возненавидят; однако, если детей не останавливать, то и остальные усилия этим обесцениваются, ибо в психологии детей утверждается мнение, что если даже дома знание русского языка им не нужно, то изучение его совершенно излишне.
  Национальное воспитание и русский язык нельзя, естественно, внедрять ремнем, но нельзя надеяться и на то, что укрепятся они сами по себе, без прямолинейного и сознательного отношения к этому вопросу родителей.
  Все мы, родители, преподаватели русских школ, руководители организаций внешкольного воспитания, заинтересованные в полноценном русском воспитании подрастающего поколения, должны уделить этому вопросу больше внимания, стремясь преподносить детям русские познания в "удобоваримой" и привлекательной форме, которая могла бы конкурировать по занимательности своей с преподносимым в местной школе. Не обладая богатой материальной базой, мы можем противопоставить давлению местной культуры лишь нашу объединенность, целеустремленность, преданность лучшим заветам отечественного прошлого, веру в светлое будущее нашего народа, изобретательность и инициативность, а самое главное - нашу жертвенность!
  Все мы должны знать, что за нас никто нашего русского дела не сделает, и, что сделано будет лишь то, что сделаем мы сами, не кто-то другой, а каждый из нас - своими руками, своей волей, своим дерзанием, своей жертвенностью.
  Несомненно, на свете и в нашей жизни есть множество важных вещей, требующих нашего внимания, но ни одна из них не может - для нас - сравниться по важности с вопросом здорового воспитания наших собственных русских детей.
  Считая, что в наше время в эмиграции очень много полезного говориться "вообще", а не "в частности", в духе "сетования" или "обличения", а не практического совета, берем на себя смелость предложить вниманию родителей следующую "программу-минимум".
  Для создания наиболее благоприятных условий для внедрения русского духа в детях в рамках СЕМЕЙНОГО ВОСПИТАНИЯ желательно, чтобы:
  1. В доме и с другими русскими - сверстниками или взрослыми - дети говорили только по-русски;
  2. В семье соблюдались русские традиции и обычаи, как религиозного, или светского характера;
  3. Родители всячески поощряли участие детей в занятиях церковно-приходской школы и организации внешкольного воспитания;
  4. Родители содействовали созданию у детей собственного круга русских друзей - сверстников;
  5. Дети ездили летом в русские лагеря;
  6. Родители развивали у детей интерес к русскому печатному слову, чтобы дети имели доступ к русским книгам, журналам и другим изданиям. Укреплению этого интереса может содействовать традиция чтения вслух;
  7. У детей была собственная русская библиотека;
  8. Родители следили за пробелами в знании детьми русской терминологии и восполняли таковые.
  9. Родители развивали у детей любовь и интерес к русскому, гордость достижениями гения русского народа;
  10.Родители водили детей на русские фильмы, спектакли, концерты, доступные их пониманию доклады, и содействовали участию детей в выступлениях групп самодеятельности.
Мудрая Сова.


Входит ли в твой план работы задача подготовить себе заместителя?

  
ПАМЯТИ ВЕРНЫХ

С Т А Р Ы Й     Л О С Ь

После сравнительно недолгой болезни смерть унесла из наших руководительских рядов всеми любимого Старого Лося. Еще только год тому назад мы с Лосем ездили в Мельбурн на руководительское совещание, где он горячо обсуждал планы работы Отдела на этот год, но как видно ему не суждено было участвовать в их осуществлении.
  Старый Лось, Александр Юльевич Амбургер родился в Петербурге в 1908 году; там же рос и учился до самой революции. Там же он поступил в скаутский отряд. С тех пор он остался скаутом по духу и образу жизни, хотя долгое время не принимал активного участия в работе и только здесь, в Австралии, стал снова в наши ряды. Бежав с семьей от большевиков в Эстонию, он там кончил гимназию и поступил в Юрьевский университет. Затем он переезжает в Бельгию, где оканчивает Гентский университет и становится инженером химиком.
  Возвратившись в Эстонию, Лось женился и обзавелся семьей. Когда Советы присвоили Прибалтику, Лось с семьей перебрался в Германию, сперва в Познань, а затем в Берлин, где и продолжал работать химиком. После разгрома германской империи Лось очутился в Советской зоне и бежал в Западный Берлин, а оттуда потом уже выехал в Австралию, куда и прибыл в 1956 году.
  Оставил он вдову Марию Ефимовну, двух взрослых сыновей Сергея и Александра и дочь Светлану. Я не буду подробно говорить о скаутской деятельности Лося, так как Сокол подробно написал о ней в ВеРу. Руководительская деятельность Лося проходила у нас на глазах, и все его знают по статьям в Опыте, ВеРу и приложении "В помощь Руководителю", которое он, кстати, сам писал, редактировал и издавал. Надеюсь, Организация сможет в недалеком будущем издать его прекрасный труд "Лагерное Дело".
  В настоящей заметке я хочу подчеркнуть, что Организация потеряла не только скаутмастера, но человека всецело преданного идеям скаутизма в его самом чистом виде, потеряла человека в высшей степени интеллигентного и весьма разностороннего по своему кругозору. Исключительно честный и прямой он иногда нам казался немного по-детски наивным в делах житейских. Любили его не только ребята его отряда, которые его никогда не забывали и навестили незадолго до смерти, но и все друзья и знакомые, которые близко его знали. Лось был энтузиастом австралийской природы и "буша"; после него осталась порядочная библиотека книг о природе и, главным образом, о птицах.
  Мне очень трудно написать о Лосе статью в журнал, так как его утрату я чувствую куда глубже, чем могу выразить на бумаге. Мы с ним были очень близкие друзья и, несмотря на очень острые иногда споры по религиозному и национальному вопросу, всегда ими оставались.
  Мир праху Твоему, дорогой брат и друг, и вечная память среди всех, кто Тебя знал в разведчестве.
  скм.Н.Доннер.

В ПОРЯДКЕ ДИСКУССИИ

  Редакция сетует, что мало пишут в "ОПЫТ". Читатель обижается, что в "ОПЫТЕ" нет опыта, т.е. руководители не пишут о своих результатах работы в отряде. Чтобы добиться контакта с читателем, не следует ли намечать в "ОПЫТЕ" тематику ближайших номеров?
  В свою очередь редакции "ОПЫТА" интересно знать, что же интересует читателя? Если бы читающие "ОПЫТ" запрашивали у редакции статьи, которые их интересуют, несомненно, редактору было бы легче составить список тем.
  Есть в нашей среде знатоки своего дела. Но они скромно молчат. Ведь не секрет, что ски. Бобров, из Америки - мастер по ручному труду и следопытству. Почему бы ему не поделиться своим опытом с ребятами на страницах журнала?
  Тихий Дрозд.


  Неоднократно на собраниях руководителей, сборах "БКС" и на Съезде САО поднимался вопрос о том, что "ОПЫТ" не соответствует своему названию и назначению - что в "ОПЫТЕ" мало опыта. Может это и так, но откуда редактору высосать опыт, если никто им не делится?
  Для того чтобы "ОПЫТ" действительно передавал опыт руководителей нашей Организации, предлагаю следующие конкретные шаги:
  I. При составлении плана сбора, делай его под копирку. Вышел сбор, пошли в "ОПЫТ", не вышел - выбрось, а то еще лучше проанализируй ошибки в письменной форме и все равно пошли. У кого из нас не было плохих сборов? А может быть такой материал нужен молодым рукам, чтобы не повторить ошибки? У каждого рука хоть один сбор в год проходит хорошо. Если каждый рук пошлет один сбор в "ОПЫТ", то, наверное, соберется около 50-ти таковых за год - а это хватит редактору на весь год.
  2. То же сделай с походами.
  3. При составлении плана работы или лагеря и отчетов к ним, сделай лишнюю копию и пошли. Не сетуй, если редактор все не употребит.
  4. Придумал новую игру - опиши: всем пригодится.
  5. Нашел новый способ занятий - опиши: самому же нужно изложить на бумаге, да и помощнику не мешает дать. Поделись другими своими достижениями.
  6. Тем паче - приходит в голову мысль о методике работы, о национальном воспитании и т.п. - обязательно пиши: нам всем от этого польза.
  От всего выше указанного двоякая польза: во-первых, посредством изложения мыслей на бумаге, они доводятся до конца в определенном порядке систематизации, во-вторых, этим самым передается опыт другим, которым часто приходится копаться в материалах и блуждать в "темноте". Ведь необязательно надо точно также проводить идею другому руководителю - достаточно только дать направление. А ведь какая это помощь молодому, начинающему начальнику единицы!
  Я в этом вопросе не коснулся таких тем, как ответ Программной Комиссии, или ответы на дискуссии на страницах "ОПЫТА". Это иногда гораздо труднее сделать, чем писать под копирку. Однако ведь критиковать разряды мы все будем, а кто кроме Комиссии написал конкретную критику или одобрение - только единицы!
  Мне кажется, что если все руки будут действовать по указанной выше программе, то мы не только добьемся того, что в "ОПЫТЕ" будет опыт, но и того, что журнал будет выходить каждый месяц, его интересно будет всем читать, и он нам всем принесет пользу. А может быть мы дойдем и до того, что редактор "ОПЫТА" воскликнет в ужасе: "Братцы, не так много! Ей же ей, не успеваю читать!"
  Дикий Кабан.


От редактора:
  Этот номер "ОПЫТА" - последний, который я редактирую. Нельзя слишком долго засиживаться на той же должности. Не должно быть застоя. Нужны новые люди, с новыми мыслями, с новой энергией.
  Передавая свою должность долголетнему другу и сотруднику своему - Бурундуку, я одновременно беспокоюсь и не беспокоюсь за дальнейшую судьбу журнала. Ски. Илья Коротков давно уже состоит у нас в редакции и пишет в "ОПЫТЕ". Ему 27 лет, по профессии он психолог, специалист по детской психологии. В Организации состоит с ранних лет, окончил КНО и КДР, работал в ГК, несколько лет был пом. нач. круга. Опираться он может на теперь уже опытного секретаря редакции - ски. Ольгу Поздееву, 20 лет, нач. стаи и студентку Мюнхенского университета. Так что с этой стороны беспокоиться, казалось бы, не приходится. Беспокойство мое вызвано тем, как вы, сестры и братья, будете относиться к журналу. От вашего сотрудничества зависит судьба "ОПЫТА". Редактор не может все тянуть один. Уверяю вас - если бы была действительно живая связь между каждым из вас и редакцией, было бы гораздо легче.
Покидая пост редактора, хочу с благодарностью вспомнить Старого Волка, с которым мы начали сотрудничать еще в № 19, а также поблагодарить всех, кто, так или иначе, сотрудничал за эти годы в редакции и издательстве.
Так давайте ж дальше вместе двигать "ОПЫТ"!
  Ерш.