Интервью с Сергеем Воздвиженским, Координатором НОРС-Р, Председателем Совета НОРС-Р

— Где ты родился, всегда ли жил в Карелии?
— В Карелии в Петрозаводске, живу здесь с рождения. В своё время не захотел принципиально менять места жительства, хотя и имел для этого некоторые возможности.

— Почему? Потому что очень любишь Карелию?
— Потому, что пришло осознание, что мой дом в Карелии.

— Как ты пришел в скаутское движение? С чего начинался твой скаутизм?
— С книги Крупской «РКСМ и бойскаутизм», с документов Центрального Совета пионерской организации по сотрудничеству с бойскаутами Америки, с перевода книги «Scouting for boys», американского справочника, это все при подготовке к последнему слету пионеров.

— Значит, ты сам в принципе дошел до этого?
— Да, я был пионервожатым до этого лет 12-15. Читая эти книги, увидел, что некоторые важные вещи достаточно просто решаемы без тех сложностей, которые все время пионерская организация подкидывала, хотя некоторые шаги той массовой организации психологически были очень продуманы в тех условиях…
Через какое-то время мы начали вводить в своей дружине, как у скаутов, всякие «специальности» («фотограф» и пр.), начали требовать делать добрые дела – раз ты пионер, то должен, а кто не хочет, может выйти из пионерской организации… В общем, мы первые развалили пионерскую дружину. Потом было очень сильное у нас коммунарское течение, сожалею до сих пор, что не была использована возможность создания именно той системы, она тоже была важна для детей нашей страны, она многое давала. И часть из этих технологий коммунарских используется и в нашей практике, потому, что мы не можем отказываться от того, что изобретено и работает.
И тут как-то со стороны нас начали называть скаутами, потом об этом написали в журнале. Приехал финский скаут и на пару с эстонским провел у нас первые Курсы.
И после этого мы начали называть себя скаутами, потому что поняли – по духу и по всему остальному мы ближе всего к скаутскому миру с его демократичностью. Хотя сначала демократичности было немного, кого-то смущало, что «скаут верен Богу», но, я глубоко уверен, – процесс идет, и он независим от нашего сознания. Все произойдет так, как должно произойти. Каждый начинает со своих вопросов и идет своей дорожкой, и постепенно все встает на свои места… В этом как раз и есть скаутская организация.

— Что тебя больше всего привлекает в скаутизме?
— Возможность творить и мечтать. Кроме этого, здесь есть широкое поле деятельности, есть друзья и люди, с которыми интересно творить, но и с точки зрения как бы чиновника, который работает в педагогике, привлекает эффективность, хотя огорчает некий застой. Правда, застой может быть везде, но скауты из-за этого не продвигаются.
Огорчает в нашем государстве отсутствие заказа на нормальные воспитывающие системы, которые могли бы решить многие проблемы с молодежью в далекой перспективе.
Однодневки, на которые делается ставка, уже просто смешны, причем, придумывают это люди, далекие от профессионализма. Пиарщик не может придумать воспитательную систему, для этого он должен быть еще и воспитателем, и много лет, и он должен понимать, что он делает. Всем кажется, что возьми, свистни – и все побежали. Нет.

— Как ты думаешь, будет ли развиваться НОРС-Р?
— Постепенно. Мы считаем, что нет таких вещей, которые можно взять сходу с прыжка, получить поддержку каких-то корпораций и считать, что все проблемы будут решены, а они не будут решены, они решаются, прежде всего, духовно, а духовный подвиг (путь) – он всегда трудный. Он не разменивается на деньги. Если говорить о развитии ресурса, то любая структура постепенно решает свои проблемы по мере своего духовного созревания и желания… Если желания нет – проблема решаться не будет. Можно весь театр позолотой покрыть, коврами весь пол застелить, но народ не пойдет.

— Какие, ты думаешь, трудности могут быть в НОРС-Р?
— Хватило бы времени на то, что мы уже начали делать. Большим плюсом является самодостаточность НОРС-Р. Я боюсь, что может измениться ситуация: от нас могут требовать то, что от нас не зависит, т.е. нарушение нормального развития со стороны, что в принципе всю дорогу и происходило. Только при свободном развитии всё разовьется, как надо.
А что касается конкуренции – мы еще настолько далеки от того процента детей, которые могли бы участвовать в скаутском движении, что тут поле свободное, о конкуренции говорить просто смешно.

— Как ты видишь в будущем масштаб скаутизма в России?
— Ближайшие года 3-4 будет еще идти консервация, при развитии новых педагогических технологий, которые могут появиться. Если мы будем успевать за ними, мы будем развиваться. Мы должны ждать появления чего-либо нового. Оно не может не происходить. Всегда появляются новые молодежные увлечения, новая волна, новые идеи, новые формы, и мы должны зорко за этим следить и сразу же брать на вооружение. Как только мы это на вооружение берем, то мы идем вперёд. Ожидать массового притока возможно, когда будет отлажена соответствующая инфраструктура для массовой организации. Методически, информационно, в принципе, это достигаемо. Весь вопрос в том, что нас должно подвигнуть на это?
С сожалением можно сказать, что серьезного госзаказа на эту деятельность нет.

— Из-за незнания или недопонимания?
— Кто знает… Вроде в церковь ходят, о будущем говорят. Я не знаю, каких они детей видят. И видят ли они их вообще. Большинство детей в России далеко от того, что может дать им скаутинг. Не в понимании той пресловутой потребительской корзины, а в понимании того счастья, которое мы им можем дать.
Пока мы не можем гордиться тем, что воспитали будущее своей страны...
А кто беспокоится только о своих детях, всегда могут увезти их из этой страны. Только зачем тогда они говорят, что любят нашу страну?

— Твои пожелания газете «Скаутский мир»?
— Искать больше новых читателей, расширить информационное поле сферы своего влияния. И будьте здоровы!